Чужак. Темный - Страница 109


К оглавлению

109

– Слав, очнись. Ты уже минут пять рассматриваешь эту стенку, нашел что-то интересное? Тогда покажи мне, я тоже хочу посмотреть. Нельзя быть таким эгоистом!

– А в морду? – Я хмуро посмотрел на жизнерадостного Ольта, внимательно осматривающего свое тело. – Ты зачем мне и клыкастикам демонстрируешь свой щуплый торс? Соблазнить думаешь?

– Да ну тебя, – отмахнулся некрофил, – все на деле не так страшно, как казалось на первый взгляд. Все раны поверхностные, я только крови много потерял, и все.

– Значит, ты уже здоров. – Зловещая улыбка осветила мое лицо. – Тогда найди пару мешков и собери в них все до одного обломки алтаря, потом загрузи это богатство в мой мешок путника. Все ясно?

– Слав, – замялся Ольт, – я только сейчас понял, что несколько ран были опасны и глубоки. Мне срочно нужна помощь мага Жизни. Ведь сам знаешь, что иноин и эликсир…

– Ща будет тебе эликсир жизни, – прервал я Ольта и повернулся к нему невидимым им до сих пор левым боком. – Ща тебе все будет – халявщик ты, а не ученик.

– Слав, тебя сильно?! Тебе срочно нужно к этим подгорцам!

– А про драконов ты забыл? Наверняка они до сих пор сидят у ворот. И проследить за мной могут в целях моей же безопасности, а как они удивятся, когда я вернусь из короткой командировки по герцогству огурчиком, с целыми конечностями! Их реакции на мое тесное общение с предателями, как они считают, я предсказать не берусь. Они не люди, они даже не разумные в каком-то смысле! Их логику невозможно просчитать. Я даже Арну до конца не могу понять, хотя она только наполовину зверь, а ты мне советуешь драконов дразнить.

– Но ведь Арна…

– Арна – полузверь, и ее реакция на все происходящее вокруг нее во многом зависит от второй ипостаси. Как ты думаешь, кто придумал такую занимательную шутку волчиц с мужчинами? Как ты думаешь, чем ее привлек я? Да тем, что мне разум говорил, что я общаюсь с невероятно опасным и жестоким существом, но глаза, руки и кое-что еще утверждали обратное. Я вел себя с ней как с обычной девушкой человеческого рода, это ее заинтересовало, это было непривычно для нее, а потом пошло и поехало по накатанной колее. От добра добра не ищут, и так далее. Я просто приручил к себе Арну. Но если кто-то другой станет с ней вести себя так же, как я, – мне будет жаль этого безумца. Не совершай ошибки, не считай зверей и полузверей людьми, даже если они разумны, владеют магией и могут разговаривать. Никогда не применяй к ним человеческой логики, ученик. Следующее: на свежем воздухе, если ты или Наина захотите обратиться ко мне по имени, по любому моему имени, то пользуйтесь только зовом. Передай это ученице, а теперь выполняй мое распоряжение по обломкам. Бегом!

– Рикт, – послал я зов родичу, хлопотавшему над все еще сносимой вампирами в центральный зал добычей, – всем клыкастикам передай, что общаться со мной вне Красных пещер можно только на тех же условиях, что я озвучил Ольту. Свои шлемы не снимайте ни за что. Вести себя на воле как обычные мужчины человеческого рода. Закончите здесь, отсортируете добычу – направляйтесь в северный сектор, верхний уровень, третий коридор до конца. Там находится часть бывшей казны герцогов эл Тария, припрятанная на случай мятежа. Последнему официальному правителю она не понадобилась. Нарвиончик, конечно, сильно ее подоил, пока не наладил взаимовыгодный бизнес с темными из Каросы, но тысяч на двадцать – тридцать желтяков можно рассчитывать. Все понял?

Рикт радостно закивал. Еще бы. Я направился в зал с темным пламенем, мечта о золотых каретах и пяти, нет, уже десяти клыкастых наложницах постепенно из фантазии становилась явью для моих бойцов.

– Забыл, – я остановился у выхода из зала, – про то, что я в какой-то степени стал вампиром, никому ни слова.

– Слав, эта информация касается только наших родичей из клана Скалы – и никого больше! – обиженно ответил Рикт на мой зов.

Я пошел дальше. А насчет Нарвиончика я ошибался – он был хорошим бизнесменом. Бабло стриг за предоставление убежища и частичное обучение старым знаниям, за оказание консультаций гостям, помощь в первичной инициации тем же гостям, не путать с беглецами, и, как вершина коммерческой деятельности, возможность перекачки части силы Проклятого из алтаря в различные темные амулеты и артефакты. Я ошибался – это темные из Каросы платили деньги местному владыке, а не наоборот. В Каросе, да и не только в ней, во всем цивилизованном мире нет ни у кого подобной игрушки – мигом клирики такой сильный запах черноты учуют. В погань к ее хозяевам идти боязно, стража и охотники на дорогах лютуют, особенно в последнее время, а к Крию Баросскому – стремно. Ведь кланяться придется в ножки этому наглому выскочке и хаму совершенно неблагородного происхождения! А мы – аристократы, голубая кровь в надцатом поколении, имеем собственную гордость!

Я остановился перед пламенем и протянул вперед руку.


– А почему я не умер в темном пламени после твоей провокации?

– А ты и не должен был умереть, – усмехнулся Серега. – Тогда мне твоя смерть была не нужна. Я хотел подтолкнуть тебя к активным действиям. Я считал, что ты хоть и опоен настойками Дары, но инстинкт самосохранения и жажда мести эмиссара Крия, а я действительно считал тебя таковым, должны были заставить непонятную и опасную личность взбаламутить воду в этом болоте. Я ошибся: ты ничего не стал предпринимать, и это оказалось даже к лучшему. Дара, Нарвион и Дилок еще больше забеспокоились и требовали от меня принять все меры к розыску убийцы. Они тебя боялись, боялись той личности, которая стояла за твоей спиной. Логика простая: Крий посылает свое доверенное лицо, обвешанное редчайшими артефактами, которое непонятно каким образом проникает в герцогство. Вернее, понятно – индивидуальный портал, – но кто тебе дал точку выхода? Убить тебя – а что делать дальше? Ведь наверняка Крий сделает правильные выводы, и следующими гостями будет его команда зачистки, о которой ходят жуткие слухи. Я дезактивировал темное пламя и сделал это очень просто. Все дело в диалектике, в единстве и борьбе противоположностей. Темный артефакт теряет свои свойства рядом с белым, и наоборот. Внешне пламя было таким же, но никого убить оно уже не могло.

109